В этом камерном балете нет трюков и демонстрации чудес техники. Как нет ни предусмотренных фабулой интриг, ни декораций, определяющих место и время действия. Только шесть танцовщиков, пианист за инструментом на сцене и хрустальное кружево танца, сотканного из нюансов – эмоциональных и пластических. Оттенки настроений прорисованы акварелью тающих поз и шагов, чутко откликающихся на каждую ноту Скарлатти. Хотя композитор и называл свои сонаты упражнениями для развития техники игры на клавесине и лукаво советовал не искать в них глубины, хореограф Алексей Ратманский услышал в его сочинениях интонации эмоциональных разговоров – по-юношески беззаботных и ироничных, тревожных и драматичных, но без омута страстей. Перекладывая их на язык танца, Ратманский призывал артистов сохранить церемонность аристократического диалога. Как в XVIII веке придворный этикет едва ли допускал повышение голоса в беседе, а Скарлатти работал при королевском дворе, так и в хореографии душевные волнения надежно скрыты изяществом па. Однако сквозь этикетную сдержанность и математическую ясность композиции неизбежно просвечивают лабиринты чувств.
Ольга Макарова
Фото с сайта театра.
К сожалению, мы не смогли выяснить, кто автор этих фотографий... Если это Ваши работы или Вы знаете автора - сообщите нам, пожалуйста!
