Хореограф первой постановки: Сен-Леон Артюр
Театр премьеры: Парижская опера
Дата премьеры: 25.05.1870
Хореограф постановки, ставшей основой для этой редакции: Петипа Мариус, Чеккетти (Чекетти) Энрико
Театр премьеры: Государственный академический Мариинский театр
Дата премьеры: 1894
Хореограф редакции: Вихарев Сергей Геннадьевич
Театр премьеры: Государственный Академический Большой театр
Дата премьеры: 12.03.2009
Композитор: Делиб Лео
Художник-сценограф: Каминский Борис
Художник по костюмам: Ногинова Татьяна
Художник по свету: Исмагилов Дамир
Первоисточник сюжета: по новеллам Э. Т. А. Гофмана «Песочный человек», «Автоматы» и др.
Количество актов: 3
Продолжительность (минут): 155

ИЗ ПРЕДПРЕМЬЕРНОГО ИНТЕРВЬЮ (2009 г.) СЕРГЕЯ ВИХАРЕВА:

— В этом балете интересные классические танцы. Интересные характерные танцы. И очень интересная пантомима. То есть имеют место быть все три кита, на которых стоит старый классический балет. И плюс — замечательная музыка Делиба.

Сен-Леона возродить довольно трудно. По той простой причине, что из поставленного им практически ничего не сохранилось. Вот искусно стилизовать под него — это другое дело. Однако какие-то крохи сен-леоновской «Коппелии» мы можем предъявить. Это такое маленькое черное коктейльное платье — образчики мелкой и очень трудной танцевальной техники, блестки, которые рассыпаны по всему балету.

Другое дело — Петипа. А рецепт «возрождения» старинного балета очень прост и давно известен. Надо взять записи, хранящиеся в Гарвардской коллекции, посмотреть, что там есть, затем открыть музыкальную партитуру и сравнить, все ли есть там для тех танцев, что вы обнаружили в Гарварде, осознать, каково будет соотношение подлинного и «вставного» текста, и таким образом, в конце концов, понять, возможна ли в принципе реконструкция данного балета. Затем вы идете в театральный музей, театральную библиотеку и получаете представление о том, можно ли восстановить костюмы и декорации, изучаете старую программку и... И так далее, и так далее, и так далее. Все это очень хлопотно, трудно, но вполне возможно.

Что касается «Коппелии» в редакции 1894 г., то она очень хорошо записана. Хотя, естественно, есть какие-то лакуны, которые человек, ставящий спектакль, в силу своей профессии должен уметь заполнить.

Есть еще некоторая сложность, связанная с именем Чекетти. История постановок такова: сначала был Петипа по Сен-Леону, потом просто Петипа, а потом уже — Петипа, постановка Чекетти. Четко «развести» их авторство практически невозможно. Это уже такой единый хореографический пласт. Впрочем, некоторые критики думают, что он привнес усложненную балеринскую технику. Итальянские танцы главной героини — это, наверное, действительно от него.

Не вижу ничего плохого в том, что «жутковатые» произведения Гофмана превратились в очень веселую балетную комедию. Так получилось — и слава богу. Иногда попытка вернуться к литературному первоисточнику как раз и приводит не к лучшим результатам. На мой взгляд, в старину либреттисты выбирали более правильный путь, приспосабливая литературные сюжеты для балета в облегченном варианте.

Что должна была «Коппелия» сказать зрителю? Наверное, должна была намекнуть о том, что через пять месяцев после премьеры развалится французская империя. А развалилась она в том числе и потому, что было такое искусство... Когда я восстановил «Пробуждение Флоры», многие говорили, что теперь стало понятно, почему убили царя. Такое тогда главенствовало искусство. Балет и власть — это старая история взаимных отражений. А в наши дни классический балет сродни латинскому языку, который применяется только в медицине, но больше на нем никто не говорит. И никакому хореографу в наше время не придет в голову поставить чисто классический балет, используя исключительно классическую лексику. Такие балеты можно только реставрировать и находить в этом свою прелесть. Есть люди, которые и сейчас готовы осуждать искусство эпохи Наполеона III или Николая II. Но, по-моему, это смешно. Мне интересно изучать и то, и другое, и третье. В конце концов, это расширяет палитру знаний. И все наши нынешние «Коппелии» и «Пробуждения Флоры» — это не просто дань моде, не гламур и не шоу-бизнес, это актуальное искусство. Зеркала, в которые можно увидеть ушедшие эпохи.

Действие I

Общественная площадь в маленьком городе на границах Галиции. Среди домов, расписанных яркими красками, один дом — с решетками на окнах и плотно запертой дверью. Это жилище Коппелиуса. Сванильда приближается к дому Коппелиуса и смотрит на окна, за которыми видна сидящая неподвижно девушка; она держит в руке книгу и кажется погруженной в чтение. Это Коппелия, дочь старого Коппелиуса. Каждое утро ее можно видеть на одном и том же месте, — потом она исчезает. Никогда она не выходила из таинственного жилища. Она очень красива, и много молодых людей в городе проводили долгие часы под ее окном, умоляя ее об одном взгляде.

Сванильда подозревает, что ее жених Франц также неравнодушен к красоте Коппелии. Она старается привлечь ее внимание, но ничто не помогает: Коппелия не сводит глаз с книги, в которой даже не переворачивает страницы. Сванильда начинает сердиться. Она уже решается постучать в дверь, как вдруг появляется Франц, и Сванильда остается спрятанной, чтобы наблюдать за тем, что произойдет. Франц направляется к дому Сванильды, но останавливается в нерешимости. Коппелия сидит у окна. Он кланяется ей. В эту минуту она поворачивает голову, встает и отвечает на поклон Франца. Франц едва успел послать поцелуй Коппелии, как старый Коппелиус растворил окно и насмешливо наблюдает за ним. Сванильда пылает гневом и против Коппелиуса, и против Франца, но делает вид, что ничего не заметила.

Она бежит за бабочкой. Франц бежит вместе с нею. Он ловит насекомое и торжественно прикалывает его к вороту своего платья. Сванильда упрекает его: «Что тебе сделала эта бедная бабочка?» От упрека к упреку, девушка высказывает ему, что знает все. Он ее обманывает; он любит Коппелию. Франц тщетно старается оправдаться.

Бургомистр объявляет, что на завтра предполагается большой праздник: владетель подарил городу колокол. Все толпятся кругом бургомистра. В доме Коппелиуса слышится шум. Красноватый свет блестит сквозь стекла. Несколько девушек со страхом удаляются от этого проклятого дома. Но это пустяки: шум происходит от ударов молота, свет есть отражение огня, горящего в горне. Коппелиус — старый безумец, который постоянно работает. Зачем? Никто не знает; да и кому какое до этого дело? Пусть его работает, если ему это нравится!..

Бургомистр приближается к Сванильде. Он говорит ей, что завтра их владетель должен наградить приданым и соединить браком несколько пар. Она невеста Франца, не хочет ли она, чтобы и ее свадьба была завтра же? «О, ведь это еще не решено!» — и молодая девушка, лукаво поглядывая на Франца, говорит бургомистру, что она расскажет ему одну историю. Это — история про соломинку, которая выдает все тайны.

Баллада о колосе. Сванильда берет из снопа колос, прислоняет его к уху и делает вид, что слушает. Потом протягивает Францу — не говорит ли ему колосок, что он не любит более Сванильду, а полюбил другую? Франц отвечает, что он ничего не слышит. Сванильда возобновляет тогда испытания с одним из друзей Франца, он, улыбаясь, говорит, что ясно слышит слова колоса. Франц хочет возражать, но Сванильда, сломав соломинку пред его глазами, говорит, что между ними все кончено. Франц удаляется с досадой.

Сванильда танцует среди своих подруг. Уже приготовлены столы, и все пьют за здоровье владетеля и бургомистра. Чардаш Коппелиус выходит из своего дома и запирает дверь двойным оборотом ключа. Его окружают молодые люди: одни хотят повести его с собой, другие заставляют его танцевать. Рассерженный старик наконец вырывается от них и уходит с проклятиями.

Сванильда прощается с подругами; одна из них замечает на земле ключ, который уронил Коппелиус. Девушки предлагают Сванильде посетить его таинственный дом. Сванильда колеблется, а между тем она хотела бы увидать свою соперницу. «Ну что же? Войдем!» — говорит она. Девушки проникают в дом Коппелиуса.

Является Франц, неся с собой лестницу. Отвергнутый Сванильдой, он хочет попытать счастья у Коппелии. Случай благоприятствует... Коппелиус далеко... Но нет, потому что в ту минуту, когда Франц прислоняет лестницу к балкону, является Коппелиус. Он заметил потерю ключа и сейчас же вернулся, чтобы его отыскать. Он замечает Франца, который уже влез на первые ступеньки, и тот убегает.

Действие II

Обширная комната, заставленная всевозможными инструментами. Многие автоматы помещаются на подставках — старик в персидском костюме, негр в угрожающей позе, маленький мавр, играющий на цимбалах, китаец, который держит перед собой гусли.

Девушки с предосторожностью появляются из глубины. Кто эти неподвижные личности, сидящие в тени?.. Они рассматривают странные фигуры, которые сначала их так испугали. Сванильда поднимает занавеси у окна и замечает Коппелию, сидящую с книгою в руках. Она кланяется незнакомке, которая остается неподвижной. Она заговаривает с ней — та не отвечает. Она берет ее руку и отступает назад в испуге. Неужели это живое существо? Она кладет руку на ее сердце — оно не бьется. Эта девушка не что иное, как автомат. Это — произведение Коппелиуса! «А, Франц! — смеется Сванильда, — Вот так красавица, которой он посылает поцелуи!» Она отмщена с избытком!..

Девушки беззаботно бегают по мастерской. Одна из них, проходя подле игрока на гуслях, нечаянно задевает за пружину — автомат играет причудливую мелодию. Смущенные поначалу девушки успокаиваются и начинают танцевать. Они отыскивают пружину, которая приводит в движение маленького мавра; тот играет на цимбалах.

Внезапно показывается взбешенный Коппелиус. Он опускает занавесы, скрывающие Коппелию, и бросается преследовать девушек. Они проскальзывают у него между руками и исчезают по лестнице. Сванильда спряталась за занавесами. Вот так, попалась! Но нет, когда Коппелиус поднимает занавес, он рассматривает только Коппелию — все в порядке. Он облегченно вздыхает.

А между тем, еще слышится какой-то шум... В окне виднеется приставленная лестница, на ней появляется Франц. Коппелиус не показывается ему. Франц направляется к тому месту, где сидит Коппелия, как вдруг его схватывают две сильные руки. Испуганный Франц просит извинения у Коппелиуса и хочет убежать, но старик загораживает ему дорогу. «Зачем ты пробрался ко мне?» — Франц признается, что влюблен — «Я не так зол, как про меня говорят. Садись, выпьем и поговорим!» Коппелиус приносит старинную бутылку и два кубка. Он чокается с Францем, потом украдкой выливает свое вино. Франц находит, что вино имеет странный вкус, но продолжает пить, а Коппелиус разговаривает с ним с притворным добродушием. Франц хочет направиться к окну, у которого он видел Коппелию. Но его ноги подгибаются, он падает на стул и засыпает.

Коппелиус берет магическую книгу и изучает заклинания. Потом подкатывает пьедестал с Коппелией к заснувшему Францу, подносит руки ко лбу и к груди юноши и, кажется, хочет похитить его душу, чтобы оживить девушку. Коппелия приподнимается, делает прежние движения, потом сходит с первой ступеньки пьедестала, потом со второй. Она ходит, она живет!.. Коппелиус обезумел от счастья. Его творение превосходит все, что когда-либо создавала человеческая рука!

Вот она начинает танцевать, сначала медленно, потом так скоро, что Коппелиус едва может за ней следовать. Она улыбается жизни, она расцветает... Вальс автомата. Она замечает кубок и подносит его к губам. Коппелиус едва успевает вырвать его из ее рук. Она замечает волшебную книгу и спрашивает, что в ней написано. «Это непроницаемая тайна», — отвечает он и захлопывает книгу. Она разглядывает автоматы. «Это я их сделал», — говорит Коппелиус. Она останавливается перед Францем. «А этот?» — «Это тоже автомат». Она видит шпагу и пробует острие на конце пальца, потом забавляется тем, что прокалывает маленького мавра. Коппелиус громко смеется... но она приближается к Францу и хочет проколоть его. Старик останавливает ее. Тогда она поворачивается против него и начинает его преследовать. Наконец, он обезоруживает ее.

Он хочет возбудить ее кокетство и надевает ей мантилью. Это, кажется, пробудило в молодой девушке целый мир новых мыслей. Она танцует испанский танец. Маньола Потом она находит шотландский шарф, схватывает его и танцует джиг. Джиг Она прыгает, бегает где попало, бросает на землю и разбивает все, что ей попадается под руку. Решительно, она уж слишком одушевлена! Что делать?..

Франц пробудился среди всего этого шума и старается собрать свои мысли. Коппелиус, наконец, схватывает девушку и прячет ее за занавесами. Потом идет к Францу и гонит его: «Иди, иди, — говорит он ему,— Ты уже более ни на что не годен!» Вдруг он слышит мелодию, которая обыкновенно сопровождает движение его автомата. Он смотрит на Коппелию, повторяющую свои резкие движения, а Сванильда исчезает позади занавеса. Она приводит в движение двух других автоматов. «Как? — думает Коппелиус, — Они тоже оживились сами собой?» В ту же минуту он замечает в глубине Сванильду, которая убегает вместе с Францем. Он осознает, что сделался жертвой шутки, и падает в изнеможении посреди своих автоматов, которые продолжают свои движения, как бы затем, чтобы посмеяться над горестью своего господина.

Действие III

Луг перед замком владетеля. В глубине повешен колокол, подарок владетеля. Перед колоколом останавливается аллегорическая колесница, на которой стоит группа участвующих в празднике. Священники благословили колокол. Первые пары, которые должны быть наделены приданым и соединены в этот праздничный день, подходят приветствовать владетеля.

Франц и Сванильда заканчивают свое примирение. Одумавшийся Франц и не думает более о Коппелии, он знает, какого обмана он был жертвой. Сванильда ему прощает и, подав руку, подходит вместе с ним к владетелю.

В толпе происходит движение: старый Коппелиус пришел жаловаться и просит правосудия. Над ним насмеялись: все разбили в его жилище; произведения искусства, созданные с таким трудом, разрушены... Кто покроет убыток? Сванильда, которая только что получила свое приданое, добровольным движением предлагает его Коппелиусу. Но владетель останавливает Сванильду: пусть она сохранит свое приданое. Он бросает Коппелиусу кошелек, и пока тот удаляется со своими деньгами, подает знак к началу праздника.

Праздник колокола Звонарь первый сходит с колесницы. Он призывает часы утра. Вальс часов Утренние часы являются; вслед за ними является Аврора. Раздается звон колокола. Это — час молитвы. Аврора исчезает, прогоняемая часами дня. Это часы работы: пряхи и жницы принимаются за свой труд. Колокол раздается вновь. Он возвещает свадьбу.

Финальный дивертисмент.

По «Программе балетов Императорских СПб. театров, 1894 г.» (Из коллекции Спб. Государственного музея театрального и музыкального искусства).