Композитор: Хачатурян Арам Ильич
Хореограф: Григорович Юрий Николаевич
Театр премьеры: Государственный Академический Большой театр
Дата премьеры: 09.04.1968
Музыкальный руководитель и дирижер: Рождественский Геннадий
Художник-сценограф, художник по костюмам: Вирсаладзе Симон Багратович
Хореограф переноса: Григорович Юрий Николаевич
Театр, в который перенесён спектакль: Новосибирский театр оперы и балета, Якутский театр оперы и балета
Дата переноса: 30.04.11, 14.11.14
Музыкальный руководитель переноса и дирижер: Дургарян Карен
Художник-постановщик: Вирсаладзе Симон Багратович
Художник-сценограф переноса: Румянцев Владимир
Художник по свету переноса: Соколов Михаил
Театр, в который перенесён спектакль: Краснодарское творческое объединение Премьера, Башкирский театр оперы и балета
Дата переноса: 09.04.2000, 30.05.2013
Художник-сценограф, художник по костюмам: Вирсаладзе Симон Багратович
Григорович Юрий Николаевич
Театр, в который перенесён спектакль: Красноярский государственный театр оперы и балета
Дата переноса: 12.06.2007
Художник-сценограф: Вирсаладзе Симон Багратович
Художник по свету переноса: Чербаджи Дмитрий
Автор либретто: Григорович Юрий Николаевич (с использованием сценария Волкова Николая Дмитриевича)
Первоисточник сюжета: по мотивам одноименного романа Раффаэлло Джованьоли и сюжетам древней истории
Театр, в котором сейчас идёт спектакль: Государственный Академический Большой театр, Новосибирский театр оперы и балета, Якутский театр оперы и балета, Краснодарское творческое объединение Премьера, Башкирский театр оперы и балета, Красноярский государственный театр оперы и балета
Количество актов: 3 (12 картин, 9 монологов)
Продолжительность (минут): 185 (Большой театр, НОВАТ, Якутский ТОБ), 160 (ТО Премьера, Башкирский ТОБ), 150 (Красноярский ГТОБ)

Сменив родной Ленинград на Москву, став главным балетмейстером Большого, он встал одновременно и в ряд лидеров современного, волнующего искусства. И властно вписал в этот общенациональный художественный ряд искусство балета. Казалось бы, балет никогда и не уходил из нашей культуры, но здесь другое – приход Григоровича обновлял наши представления о наших же собственных культурных богатствах.

Ведь «Спартака», как известно, в Большом театре до Григоровича ставили дважды, сначала Игорь Моисеев, потом Леонид Якобсон, оба – именитые мастера. Та же грандиозная музыка Арама Хачатуряна, та же легендарная сцена, почти те же актеры в ведущих партиях, и то же изобилие исторических параллелей: тяжелые жернова древней истории крутились на сцене, и погибал, повинуясь трагической неизбежности, фракиец Спартак во имя той же самой свободы.

С приходом Григоровича эти истины словно заговорили заново. Словно наступила иная эпоха, иная балетная цивилизация и это почувствовали сразу – и в зале, и в профессиональном сообществе. Исторические и философские дефиниции не меняются – изменяются способы их выяснения. И эти способы поражают до сих пор не меньше, чем цели творчества.

Но прежде следует вспомнить, чем для русских людей был Спартак. Совершенно не случайно самая любимая футбольная команда в России носит то же знаменитое имя. Разве не похож он на Александра Матросова, своим телом во время Великой Отечественной войны закрывший амбразуру вражеского дзота, чтобы пропустить свою роту? Или Николая Гастелло, направившего самолет на вражеский эшелон? Или колхозника, выводящего из пылающей конюшни лошадей? Это не только бесстрашие и удаль, но еще и удивительная внутренняя сила свободы. Чтоб была жизнь, а не ярем! Для русского человека свобода, несмотря ни на какие внешние лишения, явление внутреннее, духовное, в нем – ощущение своего бессмертия и правоты. Не есть ли Спартак один из русских святых? ВВВ-Спартак-Фетисова.jpg Спартак – Владимир Васильев. Фото Елены Фетисовой. Собственно, таким и воспринял русский читатель знаменитый роман итальянца Рафаэлло Джованьоли, впервые появившийся в переводе в России в 1881 году и сразу полюбившийся.

И опять вечные исторические параллели: Иван Болотников, Стенька Разин, Емельян Пугачев, фигуры, конечно, разные, с разными мотивами поведения, но все, как и Спартак, харизматические и самоотверженные в отстаивании личной свободы и умевшие увлечь за собой, как еще недавно говорили, массы. Роман об античном революционере, плененном гладиаторе, восставшем против угнетения.

В России было две культовых книги «про революционеров» — «Спартак» Джованьоли и «Овод» Этель Войнич. Смысл обеих — призыв к борьбе за социальную справедливость. «Спартака» Григорович поставил, «Овода» же задумывал еще в молодости, доведя замысел до реального либретто (в соавторстве с балетным критиком Поэлем Карпом).

Что непосредственно послужило толчком к созданию Арамом Хачатуряном в 1954 году балета? Кроме легкого армянского колорита, придающего музыке особое, по словам самого Григоровича, «романтическое звучание», за ее танцевальными ритмами, столь легко усвояемыми в танце, чувствовалась и какая-то иная утверждающая себя победная сила. Отчего идет это настроение – от недавно закончившейся войны или это тираноборческие мотивы как таковые, которые большого мастера так или иначе всегда посещают? А может быть, мы уже подобным образом слышим музыку, трансформируя внутри себя и наделяя самыми, порой, далекими ассоциациями. Но это лишь говорит об огромности самого сочинения, всё подряд ведь мы не наполняем от себя ничем высоким.

Что непосредственно послужило толчком к созданию Юрием Григоровичем в 1968 году своего балета? Внешняя причина – производственная необходимость: театру нужен был героический спектакль. Но есть заказ – и есть заказ. Наблюдения и мысли возникли значительно раньше: еще молодым танцовщиком он «пропустил» эту музыку и сюжет через собственные нервы и мускулы.

В самой первой, ленинградской постановке «Спартака» Якобсона солист Юрий Григорович, не будучи артистом героического плана, танцевал Ретиария – выразительный балетный эпизод, где он, обнаженный раб-гладиатор, вооруженный сетью и трезубцем, сражается против мармилона – гладиатора-раба с коротким мечом. Римлянина интересовала не просто смерть, а изощренное убийство и борьба за жизнь. Может быть, тогда и собиралась та «внутренняя героика» по Григоровичу, которую так блистательно воплотил потом на сцене Владимир Васильев? Тогда же возникло и ощущение, что эту гениальную музыку надо ставить и танцевать по-другому. Для поколения Григоровича человек и его чувства становились главными критериями жизни. Историческая бутафория не должна съедать искусство и дух его, «вазовая живопись» хороша лишь на самих вазах. Безусловно, тогда возникало освоение музыки, — для балетмейстера ухо не менее важно, чем воображение и пластика.

К будущему разговору с Арамом Хачатуряном, состоявшемуся почти через двадцать лет, Григорович был готов. И это поначалу были непростые разговоры – их смысл и направленность, как ни парадоксально, в защите музыки от ее автора, привыкшего к определенному стилю ее воплощения в балете. У балетмейстера нового времени Григоровича – своя художественная стратегия и свой, совершенно невиданный ранее сценарный ход. Течение действия прорезают монологи четырех главных героев, словно комментирующие события. Чередование прямого действия и автокомментариев, уход эпоса в сферу психологических раздумий – такого в балете, в общем-то, не было.

Возникла необходимость в некоторых сокращениях музыки, перекомпоновки эпизодов, все должно быть подчинено единому драматургическому ходу, «организующему действие вокруг темы восстания». Сам Григорович очень выразительно писал о своих разговорах с Хачатуряном, из них ясно, как остро стояла поначалу проблема взаимопонимания, как разворачивалась «битва за ноту».

Труппа Большого вроде бы без особого энтузиазма поначалу отнеслась к еще одной попытке: «Спартака» — мы уже танцевали... Но это лишь поначалу, пока не прошли первые репетиции с солистами, и не поплыл по театру слух, смешанный с затаенным восторгом — с новым «Спартаком» все будет совсем иначе. К генеральной репетиции пошли слухи и по Москве. Генеральная, может, и сложнее, и ответственнее, чем даже премьера, слишком много «своих», замечают то, на что не обратит внимания зритель. Но здесь возникают и первые впечатления, создаются «мнения».

Зал полон, с верхнего яруса, с галерки свешиваются головы. Насторожены, как орлы на вершинах, министерские чиновники. Величественно сосредоточены знаменитые балерины и танцовщики. Значительность тишины – и после первых же эпизодов нарастание успеха от картины к картине. И начались в те апрельские дни 1968 года – незабываемые полеты Владимира Васильева; трепетная нежность Екатерины Максимовой; сиятельная поступь Мариса Лиепы и победительный блеск Нины Тимофеевсй. И всех, кто танцевал после них следующий спектакль – Михаил Лавровский и Наталия Бессмертнова, Светлана Адырхаева и Борис Акимов. А за ними – следующие и следующие участники «освободительного движения» под названием «Спартак» Юрия Григоровича. И к этому легендарному движению присоединяются и присоединяются новые силы, уже ХХI века, и оно уже кажется неостановимым.

Сергей Есин

Балет А. Хачатуряна, повествующий о восстании гладиаторов и рабов под предводительством фракийца Спартака и разгроме его войсками римского полководца Красса, основан на подлинных событиях истории Рима (I век до н. э.).

Античный историк Плутарх в своих знаменитых «Избранных жизнеописаниях» пишет о Спартаке, как о «человеке, отличающемся не только отвагой и физической силой, но по уму и мягкости характера стоящем выше своего положения». А о Крассе, что «блеск его многочисленных добродетелей омрачается лишь одним пороком – жаждой наживы, но этот порок, взяв верх над остальными его пороками, сделал их менее заметными». Такова характеристика главных героев и в музыке А. Хачатуряна, и в решении хореографических образов в балете Ю. Григоровича.

Спартак мужествен и благороден, идея свободы определяет его жизнь и поступки. Красс коварен и жесток, стремится к личной славе и безграничной власти императорского Рима. Это конфликтные образы Спартака и Красса, олицетворяющие столкновение двух миров.

Вот что написал великий итальянец Джузеппе Гарибальди автору романа Рафаэлло Джованьоли 26 июня 1870 года, прочтя книгу: «... он вызвал во мне чувство восторга и восхищения. Образ Спартака – этого Христа-искупителя врагов, вы изваяли резцом Микеланджело, и я, получивший свободу раб, благодарю вас за это и за те моменты волнения, которые я пережил при чтении вашей книги: то я воодушевлялся чудесными подвигами рудиария, то слезы орошали мое лицо. Да сохранят наши сограждане память об этих героях, которые все спят в родной нам земле, где больше не будет ни гладиаторов, ни господ».

Действие I

Картина 1

Нашествие Военная машина императорского Рима во главе с полководцем Крассом ведет жестокое, сокрушающее все на своем пути завоевательное наступление. Среди скованных цепями пленников, обращенных в рабство, – Спартак и Фригия. Монолог Спартака Он в бессильном отчаянии. Рожденный свободным человеком, теперь закованный в цепи раб.

Картина 2

Рынок рабов Работорговцы разделяют пленных мужчин и женщин для продажи богатым римлянам. Спартак разлучен с Фригией. Монолог Фригии Нет меры ее горю. Она с ужасом предчувствует грозящие ей испытания судьбы.

Картина 3

Оргия у Красса Мимы и куртизанки развлекают гостей, потешаясь над Фригией – новой рабыней Красса. Эгина вовлекает Красса в неистовую вакхическую пляску. Красс, опьяненный вином и страстью, требует зрелищ. Двое гладиаторов в шлемах без глазниц, чтобы не видеть друг друга, должны биться насмерть. С победившего снимают шлем – это Спартак. Монолог Спартака Он невольный убийца своего товарища. Трагедия отчаяния пробуждает в нем гнев и протест. Нет больше сил терпеть неволю. Выбор один – свобода.

Картина 4

Казарма гладиаторов Спартак призывает гладиаторов к восстанию. Они отвечают ему клятвой верности – и в едином порыве вырываются из казармы на волю.

Действие II

Картина 5

Аппиева дорога Вырвавшиеся из плена спартаковцы, оказавшиеся на Аппиевой дороге, среди пастухов, призывают их присоединиться к восставшим. Спартака провозглашают предводителем. Монолог Спартака Он обеспокоен судьбой Фригии. Его не оставляют воспоминания о любимой. Помыслы Спартака устремлены к ней.

Картина 6

Вилла Красса Поиски Фригии приводят Спартака на виллу Красса. Велика радость встречи возлюбленных. Но возникшее шествие патрициев во главе с Эгиной заставляет их скрыться. Монолог Эгины Она давно мечтает обольстить и подчинить себе Красса. Ей надо завоевать его и законно войти в мир римской знати.

Картина 7

Пир у Красса Красс празднует свои победы. Патриции славят его. В разгар пира проносится страшная весть – восставшие рабы окружают виллу. В панике гости разбегаются. Бегут в страхе Красс и Эгина. На виллу врывается Спартак. Монолог Спартака Победа! Она окрыляет его, наполняя верой в силу восстания. Победа!

Картина 8

Победа Спартака Спартаковцы схватили Красса, они готовы его убить, но Спартак не хочет расправы, он предлагает честный поединок. Красс принимает вызов и терпит поражение, – Спартак выбивает меч из его рук. Красс демонстративно готов встретить смерть, но Спартак презирает его и гонит прочь, пусть все узнают о его позоре. Ликующие повстанцы славят победу Спартака.

Действие III

Картина 9

Месть Красса Красс терзается пережитым позором. Эгина призывает его к отмщенью. Выбор один – смерть восставшим. Красс собирает легионы. Эгина напутствует его на победу. Монолог Эгины Для нее Спартак – тоже враг. Поражение Красса – это и ее гибель. Эгина замышляет коварный план – посеять раздор в лагере Спартака.

Картина 10

Лагерь Спартака Спартак счастлив с Фригией, но военачальники приносят весть о наступлении большой армии Красса. Спартак предлагает принять бой. Но многие из них проявляют трусость и позорно покидают своего предводителя. Монолог Спартака Он предчувствует трагический конец предстоящей битвы. Но ради свободы готов пожертвовать жизнью. Преданные ему воины готовы идти в бой за своим предводителем.

Картина 11

Разложение В лагерь отколовшихся от Спартака предателей пробирается Эгина. Вместе с куртизанками она соблазняет вином и эротическими танцами позабывших об опасности изменников. Заманив их в ловушку, она предает их Крассу. Монолог Красса Он исполнен мести. Смертью заплатит Спартак за унижение, которое Красс пережил.

Картина 12

Последний бой Легионеры окружают спартаковцев. В неравном бою гибнут преданные Спартаку друзья. Он до последнего дыхания бесстрашно ведет бой, но легионеры сжимают вокруг раненого Спартака кольцо и распинают его на копьях. Реквием Фригия находит на поле брани тело убитого Спартака. Она оплакивает его, ее горе безутешно. Простирая руки к небу, Фригия взывает к вечной памяти о герое.

Спартак, вождь восставших гладиаторов

Красс, римский полководец

Эгина, куртизанка

Фригия, возлюбленная Спартака

Гладиатор

Мимы

Три пастуха

Четыре пастуха

Пастушки

Куртизанки